На Обводном канале накрапывает дождь. Мы с Юлей обходим промзону, чтобы добраться до небольшого парка и Психиатрической больницы №6. За воротами виднеется лечебное отделение – сюда попадают люди с приступами и обострениями. Это закрытая территория, и внутрь просто так не пускают: по дороге к диспансеру нам не встретился ни один прохожий. Тут очень тихо. Настолько, что мы слышим собственные шаги.

Первые звуки появляются только в диспансере. Поднимаешься по лестнице, а где-то вдалеке играет синтезатор, доносится пение. На пороге небольшой комнаты, заставленной стульями, нас встречает заведующая отделением: «Сегодня мы отмечаем дни рождения всех, кто родился в мае. Оставайтесь, они отрепетируют, и будет петь хор». С импровизированной сцены к Юле подбегают обниматься старые знакомые – женщина лет пятидесяти и парень в белой школьной рубашке. Раньше Юля работала здесь – ставила спектакли вместе с ребятами из диспансера, помогала преподавателям в художественной мастерской. «Давайте-давайте, мы придем вас послушать сейчас», – подбадривает их Юля, – «только с художниками поговорим и сразу вернемся». Радостные, они спешат репетировать дальше – сегодня у них гости.

«То, что я вижу в арт-студии часто нравится мне гораздо больше того, что сейчас представлено на выставках», – рассказывает Юля по пути в мастерскую. «В нашей стране художественные практики в таких заведениях редко считаются чем-то ценным. Люди думают, что это не творчество, а терапия. Коллекционеры, в основном врачи психиатры, спекулируют болезненностью работ, называя ее оригинальностью. Арт-терапия помогает многим именно как процесс, а для художника, у которого есть потребность в выражении своих мыслей через образы, ценен сам результат.

Арт-брют – это грубое и искреннее искусство, лишенное подражательства и академизма. Оно не стремится «продать», в нем нет категорий «славы» и «зарабатывания денег». Люди живут в местах закрытого типа, где влияние внешнего мира минимально, но это не может помешать им быть художниками. Их работы – это разговор из области духа, в них нет общепринятых формул, но есть что-то невероятное, доброе и светлое. Они заставляют нас пересмотреть свое отношение к миру, к пониманию искусства».

Люди, стоящие на учете в диспансере, посещают его каждый день. Здесь с ними занимаются музыканты и художники. Вера одна из таких, она работает в арт-студии уже много лет: хранит все картины и знает множество историй, связанных с их созданием. С ее помощью можно найти даже старые черновики или эскизы людей, которых уже давно выписали. «Мы их ни к чему не принуждаем», – рассказывает Вера, – «Иногда можем подсказать тему или заинтересовать новой техникой». Тут можно не только рисовать, но и лепить из глины, обжигать керамику, создавать причудливые архитектурные макеты и даже заниматься компьютерной графикой. «Ребята у нас есть очень талантливые, например, Саша. Мы ему дали тему, что-то из истории России, а он интерпретировал и развил ее по-своему – сделал через несколько месяцев почти шестьдесят работ».

Назвать Александра Сашей у меня так и не получилось. Он значительно старше: высокого роста, с большими карими глазами и зачесанными назад черными волосами. Александр со знанием дела рассказывает о своих картинах, держа в руках чашку чая, как художник в своей домашней мастерской.

Александр начал рисовать картины с Иваном Грозным в прошлом году. Сначала сюжеты были реальными – «Иван IV дарит коня своему сыну», «Иван Грозный штурмует Казань». Но позже среди работ стали появляться и фантастические темы, к примеру, «Царь Иван Грозный наблюдает войну между ангелами и инопланетянами» или «Царь Иван Грозный стреляет из Царь-пушки». Александр пытается показать бытовую жизнь царя. На картинах опричники собирают с Иваном Грозным грибы, бояре ходят с ним на рыбалку. Царь отдыхает с семьей в бане, играет в шахматы и запускает воздушного змея вместе с сыном.

Сейчас Александр занят созданием «Истории государства Российского» на обоях. Он исписал уже десять рулонов, которые вместили в себя все значительные исторические события, произошедшие до 994 года. Возможно, когда-нибудь эти полотна получится анимировать и сделать небольшой исторический фильм. У Александра готовы даже несколько работ о событиях, произошедших в XX веке. На одной из них Ленин придумывает апрельские тезисы, сидя на пляже. Александр изображает исторических личностей обычными людьми, не лишенными человеческих слабостей и искренних эмоций.

«Художник – это я-народ, потому что он творит не только для себя, но и для людей», – говорит Александр, крутя в руках планету, которую он сделал из папье-маше.

– Это моя планета галактики второго Солнца.
– А она обитаемая?
– Сложно сказать. Наверное, обитаемая. У нас же упал метеорит в Челябинске, американцы потом доказали, что на нем были организмы, которые когда-то жили. В той галактике, второго Солнца, много планет – обитаемые и не обитаемые, как у нас, но жизнь там есть – это я точно знаю.

Александр поправляет свой синий галстук и смотрит на часы:
– Скоро хор будет, надо идти. Вы придете?
– Конечно, придем, – говорим мы и спешим за ним.

В актовом зале уже сидят люди. Мы проходим мимо медсестры и садимся во втором ряду. Раздаются тихие приветственные аплодисменты. Николай – двухметровый статный мужчина, конферансье – поочередно объявляет «Шар голубой», «Лесного оленя», «Черное и белое» из «Большой перемены», хором поют «Именины у Кристины» группы Секрет. С нами рядом сидит Лёша. Он играет на фортепиано и учится на первом курсе консерватории. В прошлом году ему нашли хорошего преподавателя, который помог подготовиться к поступлению. В хор Лёша пока не записался, но аплодирует ребятам громче всех.

«Хотите покажу вам свою новую песню?», – спрашивает Лёша после концерта. Пока все пьют чай, он ведет нас обратно – в пустой актовый зал. Каждого незнакомца Лёша проверяет. Подводит к вырезке из журнала на стене: «Кто это? Это Давид». Наигрывает мелодию на синтезаторе: «Узнаешь? Это Шуберт». Если человек не оправдал Лёшиных ожиданий, он говорит ему: «Спасибо, пока» и уходит заниматься своими делами. Увлечений у него очень много. Лёша отлично разбирается в истории Древней Греции, пишет античные поэмы ломоносовским стихом. Два года назад по одной из его поэм в театральной студии делали постановку.

«Надо запретить играть Бетховена на фортепиано», – говорит Лёша. Он написал новую оркестровку, в ней секстет кларнетов, укулеле и еще куча самых немыслимых инструментов. Леша делает невероятные успехи уже на первом курсе, а преподаватели обещают исполнить его произведения на декабрьском концерте.

Лёша не ограничивается классической музыкой, он любит послушать группу «Любэ» и мечтает исполнить одну из своих песен с группой Кватро. Его художественные работы очень тесно связаны с музыкой. В его серии «Водители удачи» почти сто работ – они выполнены в виде компьютерной игры, в которой участники группы «Любэ» путешествуют по трассе Санкт-Петербург – Мурманск. Когда-то давно Лёша ездил по этой дороге в Карелию. На картинах он изображает отдельные участки трассы под необычным углом обзора. На картинах Леши часто нет ничего кроме фонарей и указателей – только масса пустого пространства. Однажды Лёша пропал. Нашелся в ста километрах от Санкт-Петербурга – на пути в Мурманск. «Я часто по этой дороге путешествую, её я знаю хорошо», – уверяет нас он.

Лёша рисует не только на бумаге. У него есть целая серия работ, сделанных на компьютере. Лёша создал эти картины в обычном редакторе Paint. Однако детализация этих работ поражает. В углу картины «За тихою рекой», на которой изображен концерт группы «Любэ», мы нашли еле заметного барабанщика. При близком увеличении, мы поняли, что Лёша не только нарисовал барабанную установку, но и расчертил рубашку музыканта в мелкую клетку. «Он выводит этих персонажей с невероятной скоростью обычной мышкой», – уверяют нас преподаватели студии.

«Этим ребятам еще можно позавидовать, они могут передвигаться по городу, у них есть целая арт-студия. Не всем так везет», – говорит Юля, пока мы идем по коридорам к выходу. На стенах диспансера висят работы из арт-студии, почти на всех стоит свежий росчерк – 2015. Скоро их заменят на новые.

Лёша улыбается и машет нам издалека. Надеюсь, мы прошли его проверку на интеллект.