Вверх на волевых
Уехать из Петербурга, чтобы карабкаться по карельским скалам
Ты карабкаешься на волевых, какие там силы и мышцы. Смотришь вниз – там красиво и страшно. Смотришь вверх – леса шумят, птицы пересекают небо галочкой. А я вишу на скале, на веревке с карабинами.

Ещё вчера я сидела в огромной аудитории и слушала лекции о технологическом изготовлении конструктивных основ легкой промышленности». За окном загорались огни вечерней Москвы. Мы сели на вечерний поезд и в пять утра уже были в Питере: пустые проспекты, розовый рассвет, чуть мокрый асфальт. Нужно было не прозевать первую электричку с Финляндского вокзала.
В вагоне только мы и наши пятнадцатикилограммовые рюкзаки, на которых так сладко спится. Cобирать рюкзак – это целое искусство. Нужно впихивать вещи настолько плотно, чтобы не было лишних пустот между ними. Ошибки очень заметны, когда уже собрал рюкзак, а он неоднороден по всему объему или перекошен на одну сторону. Все вещи нужно комкать и запихивать по одной. А еще нужно быть прекрасным логистом, чтобы заранее продумывать, что где лежит и что с чем можно утрамбовать. Это целая игра в «Тетрис». Мне как человеку, привыкшему к гардеробным ящикам и глаженным вещам, было трудно. Достаешь потом их на природе, а она все в гармошку. И весело и странно.

Электричка постепенно наполняется пассажирами. Мы уже в области. Голубое небо, солнце слепит глаза. Вдруг за окном все побелело. Каждая ветка, травинка - всё в белой пыли. Страшно. Оказывается, мы проезжали завод, на котором занимаются дроблением гранита. Проходит еще секунд пятнадцать и уже совсем спокойно – пыль красиво поднимается, окутывая деревья и придорожные столбы. Выходим на станции «Кузнечная», дальше нужно ехать на машине.

Водитель нам попался хороший. Приятный седовласый мужчина лет шестидесяти. Пока мы едем по разбитым деревенским дорогам, он грубоватым голосом рассказывает о том, как сложно жить в Карелии, чем здесь люди зарабатывают себе на жизнь:

– Сегодня еще несколько рейсов, сезон туризма начался, так что у меня нескучная смена. Вы молодцы, пока молодые – так и нужно, срываешься и едешь, куда глаза глядят. А тут молодежь или пьет или ездит работать в Питер – каждое утро, а это, между прочим, часа три дороги. На завод не у всех получается устроиться. Я вот ветеран труда, а что толку, пенсия – копейки.

Семья у меня многодетная. Дети по всей России живут, а я тут. Пытаюсь не стареть, сдаю кровь каждые два-три месяца. Чувствую себя красивым и здоровым. У меня даже звание почетного донора есть.


Мы обменялись телефонами с таксистом, чтобы он подкинул нас на обратном пути и вылезли из машины на поляне. Отсюда и начинался долгий пеший путь через лес – к Ястребиному озеру. Мы добирались долго. Было очень жарко и непривычно. Солнце – в зените. На пути нам встретилось три змеи. Через пять дней жизни в палатках они нас уже не удивляли.
Первое утро начиналось со скал. Боулдеринг, верхняя страховка — не самые приятные слова для тех, кто боится высоты. А вдруг восьмерка развяжется? А если страхующий отпустит? Руки немеют, но впиваются в камень. В голове звенит, сердце выпрыгивает из груди.
– Давай же, ну! Тут нет ничего страшного, ты сможешь, – подбадривают ребята из команды.

Никаких инструктажей у нас не было. Мы лазали в скальниках – это такие специальные ботинки с жесткой подошвой , и особенной носочной частью которая немного поджимает пальцы. Нормальный человек их не наденет, в них нужно втискиваться. По началу кажется, что в них невозможно передвигаться, но потом привыкаешь. Кстати, у профессионалов считается – чем меньше скальники, которые ты можешь надеть, тем ты круче. Но, по правде говоря, это не всегда подтверждается навыками.

Такие ребята ходят на Парнас – это самая высокая скала на Ястребином озере. Там каждый год проходит соревнование: скалолазы должны как можно быстрее пробежать скалу. Да, именно «пробежать» – у них это так называется. И если посмотреть со стороны, то реально кажется, что они несутся по горе. На Парнасе самый страшный спуск – я не смогла преодолеть свой страх высоты и пойти вниз вместе с ребятами.

Когда смотришь вниз на карельский лес, замечаешь, что очень много деревьев повалено. На некоторых местах их вообще нет, а где-то лежат покореженные. Таксист нам сразу сказал, что погода тут изменчивая и лет пять назад был мощный ураган: повалил весь лес. Нам сказали, что тогда очень много людей погибло. Лес не так жалко, а вот людей многих зацепило. До сих пор не могут упавшие деревья спилить и отправить на дрова. Довольно жуткое зрелище.
Вечером убитый со скал возвращаешься в лагерь. Тарелка с гречкой и тушенкой – ничего вкуснее в своей жизни я не ела. Я брала с собой гитару, хотя начала играть всего полгода назад. Репертуар не такой большой – обычные песни туристов: Высоцкий, Визбор, Цой. Что-то из советских фильмов бывает: песня о медведях, «Перевал», «Вечер бродит», «Белая гвардия», «Виноградная косточка», «Нас выбирают». Сидим у костра, над головой – алый светящийся закат.
Мы проживем еще лет семьдесят максимум, а тут и через сто лет ничего не изменится. Я вылезаю из палатки и смотрю вверх – в темноту. Когда-нибудь я выучу карту звездного неба, обязательно выучу.
Автор: Мария Степаненко