Аэропорт Симферополя. Прорываясь через таксистов, двигаюсь в сторону рейсовых автобусов.

– До Севастополя довезёте?
– Ага, через пять минут отправляемся.
– А где билет купить?
– Да у меня купишь, ёк. Сто пятьдесят и едем.

Водитель в потёртой кожаной куртке пожевывает сигарету и, прищурившись, пересчитывает пачку мятых рублёвых купюр. Старенький автобус следует по маршруту Аэропорт – Автовокзал – Бахчисарай – Севастополь. Набиваемся в салон под приветливое мурчанье мотора. Можно наконец-то передохнуть после перелёта и откинуться на спинку сиденья.

Через двадцать минут прибываем на автовокзал Симферополя. Люди в салоне начинают ёрзать на сиденьях и поглядывать по сторонам. В автобус заходят пассажиры с билетами.

– Это двадцать восьмое место? Я тут сижу. Мне бы поспать после работы, братан.

Уступаю место человеку в форме и в недоумении подхожу к водителю.

– Да это, я на станцию передал: "Оставьте, мол, четыре места", но видишь, как вышло. На тебе пятьдесят рублей, купишь себе сигарет там, ёк. Ты ж молодой.
– А как ехать-то?
– Ну, сядешь там на этой хуй-сосне. На тридцать восьмом месте. В Бахчисарае не остановимся. Сразу в Севастополь поедем. Воскресенье же, студенты учиться едут, ёк. Всё забито.

Водитель достает откуда-то оторванное сиденье. Его можно положить на пол в конце салона. Это и есть тридцать восьмое место. Следующие два часа еду на полу, балансируя на поворотах и цепляясь руками за чужие чемоданы. Сидящий напротив дедушка, похожий на Лиона Измайлова, пожимает плечами: "То ли ещё будет".

До квартиры знакомых я доехал на маршрутке за двенадцать рублей, как в детстве. Наш автобус покачивался по тёмным вечерним улицам, в салоне пахло старыми кожаными креслами и сигаретным дымом. Мне тут определённо нравилось. Проходя около маленького ларька с выпечкой, я почувствовал пустоту в желудке. Судя по карте, до ближайшего магаизна было пятнадцать минут пешком.

Я летел в Симферополь лоукостером, утром впопыхах собирал рюкзак, поэтому за целый день так ничего и не съел. В магазине мой пыл немного поубавился. Цены тут были московские, что меня удивило. Некоторые молочные продукты и даже фрукты стоили дороже столичных. Пришлось купить набор студента из яиц, булки и минералки и двигать к выходу.

Придя домой, я включил первую серию "АССЫ" и поставил ноутбук на кухонный стол. В тихих динамиках зашумело море. Я выглянул в окно – жаль, что в этом году здесь ещё не выпал снег. Завтра мне предстояло встретиться с давним другом из Севастополя и доехать до Ялты, чтобы пройти по следам мальчика Бананана и понять, изменились ли мы за эти тридцать лет.

Мы договорились встретиться на автовокзале, чтобы уехать в Ялту утренним рейсом. Билеты можно купить прямо в кассе за несколько минут до отправления. Правда, бывает, что автобус не приезжает и приходится менять билет на следующий рейс, теряя на станции полчаса.

– Мальчики, я тут присяду с вами, перекушу? – кивает нам бабушка с табличкой "Сдам жильё со всеми удобствами".
– Да, конечно, присаживайтесь. А по чём у вас комната?
– За 800 рублей в день отдам, в Севастополе. Со всеми удобствами.

Она открывает небольшой контейнер с кашей и усаживается на деревяшку. К нам тут же подбегают две местных собаки. Они живут прямо на автовокзале и гоняют всех других псов, которым по ошибке удалось сюда забрести.

– Ну что вы смотрите на меня? У меня ничего для вас нету, совсем ничего, – говорит бабушка и убирает в кулёчек свою пустую миску.

– Пока проходил референдум, мы с женой были в отпуске, уехали из страны путешествовать в Азию. Мы вылетели из Украины, обратно возвращались так же через Киев. Пришлось пересекать две границы, чтобы попасть домой, но уже в другое государство.

Я родился в Советском Союзе, застал время его распада. Попал тогда в другую страну, не меняя города. Рос в тяжелые времена, когда не было ни воды, ни света, ни работы. Теперь вот ещё раз, только наоборот. Выходит, я сменил три страны, никуда не уезжая.

Во времена перестройки жить было непросто, если ты не воровал. В этом году я ощутил что-то похожее. Вернулся из отпуска – меня уволили с работы. Сидел без денег, долго перебирал разные вакансии. Раньше я работал инженером по электронному оборудованию в театре, вёл несколько спектаклей, как световик, а сейчас сама жизнь напоминает бутафорские декорации. Какое-то время я был велокурьером, чтобы хоть как-то заработать, а сейчас уже год тружусь в сервис-центре оргтехники.

Перемены тут наступили очень быстро. Деньги поменялись. Всё происходило жёстко. Захватили и отключили украинских мобильных операторов. чтобы продать их МТС. Хотя изначально обещали, что будут работать и те, и другие.

Железная дорога и вокзалы пустуют, уволили почти весь штат. Ходит только несколько местных электричек. Заводы, фирмы и предприятия позакрывались: переехали или проданы. Нас уже почти отрезали от Украины, но ещё не привязали к России. Очень тяжело с поставками. Почта и перевозчики работают ужасно нестабильно. Многие российские предприятия просто отказываются отправлять товары в Крым.

Дороги медленно ветшают, сейчас просто нет дорожных рабочих. Такого никогда не было. Прошлой осенью и зимой не было уличного освещения даже в центре. Весь город после шести стоял во мраке. Было страшно. В домах свет тоже отключали.

На праздниках теперь очень много полиции, они осматривают сумки при входе на площадь, оцепляют всё. Их больше, чем людей.

Зарплаты сначала подняли до 30-40 тысяч, потом опустили до 8-15. Многих увольняют. Всё это происходит на фоне скачка доллара и смены денег. Люди не успевают встать с колен, а их колбасит ещё сильнее.

На пленку я почти не снимаю , потому что стало невероятно дорого её покупать, проявлять и сканировать. Снимаю иногда на старые запасы. Раньше за неделю я мог отснять от двух до пяти пленок, так как много путешествовал по Крыму на велосипеде. Сейчас снимаю пленку в месяц или два – это максимум. Скан пленки и проявка дороже, чем в Питере, к примеру. Каждый сравнивает цены по-своему, но для меня это явный показатель. Овощи и продукты тоже дороже питерских.

Я почему всё с северной столицей сравниваю – муж сестры уехал работать в Питер, так как их фирма закрылась из-за санкций. Он оставил здесь жену с годовалым ребенком. Айтишная сфера вообще в полнейшем провале в Крыму: все уехали, кто мог. Львов, Киев, многие в Польшу, Азию, некоторые – в Москву и Питер. Толковым иностранным компаниям теперь запрещено работать в Крыму.

Медицина стала якобы бесплатной, но ты должен кучу очередей отстоять и получить полис. У меня отец диабетик, ему нужен инсулин. Препарат выдают только в больнице. Когда он пришел получать свою дозировку, ему просто сказали: "У нас нет инсулина". И всё. А ему нужно по два-три укола делать в день. Без них он не проживет.

Он начал растягивать то, что у него осталось, уменьшил дозу. Ходил несколько раз в больницу, но ответ тот же. И дошло до того, что он чуть не умер. Ему стало плохо. Приехала скорая, забрала, положили в больницу и пять грёбаных дней с ним ничего не делали. Передать словами сложно: весил он, наверное, килограмм сорок, а то и меньше. Инсулин ему не кололи, а давали физраствор, который мы тоже покупали сами. У них его не было.

Вывести его на улицу мне еле разрешили: дежурная по лифту запретила. В итоге я почти нёс его, подняться по ступенькам ему было не под силу. Пульс у него был около 200, он не мог даже нескольких слов произнести, но врачи ничего не делали. Мы начали ругаться и вызвали реаниматологов, но они отказались его забирать, ссылаясь на то, что у них тоже ничего нет из медикаментов.

Тогда мы попросили их написать письменный отказ. После этого его забрали и за сутки привели в сознание, после чего перевели в диабетический диспансер, где была совершено другая атмосфера и обстановка. Там заботились о больных, было чисто и уютно, ему начали колоть инсулин. Вот такой тут бардак. Зарплата медсестры, как и учителя в школе – 8 тысяч рублей. Как прожить-то? И это люди, которые спасают других и отвечают за будущее поколение.

Банковская система у нас тоже своя, правда, она не работает ни в России ни где-то еще, только в Крыму. То есть карточкой нигде не расплатиться и не снять денег, если поехал на материк. Когда мы в прошлом году уезжали во Вьетнам, доллар стоил 8 гривен, приехали – 24 гривны. Из-за того, что банковская система в Крыму рухнула, мы, будучи в Азии, сняли деньги с карты и потеряли примерно половину наших накоплений.

Люди годами копили деньги, а курс валюты вдруг стал нестабильным. Все пытались вложить свои сбережения хоть куда-то, чтобы деньги не пропали. Открылся дешевый авторынок. Люди стали скупать машины. Они тут из Краснодара в основном появляются. Автомобили в России, и правда, дешевле, чем в Украине.

И вот у нас кошмар на дорогах теперь: всё, как в мегаполисах. Для небольшого Севастополя это дико. Уже год постоянные пробки утром и вечером. Вместо двадцати минут добираюсь до работы час с лишним. Бензин, кстати, стал немного дешевле, но теперь из-за отсутствия электричества за ним огромные очереди.

Не успели мы расслабиться, так нам свет рубанули. Сейчас дают по два часа, через каждые шесть часов. В эти два часа мы заряжаем всё, что можно. Стираем и заходим в интернет, если он есть. А еще надо успеть в магазин, пока есть свет. Весь город старается купить генераторы, это сейчас самый ходовой товар. В Краснодаре весь Крым скупает их и перепродает. Некоторые магазины, которые не отключают от света, разрешают бесплатно заряжать мобильные телефоны. И это в городе, а в деревнях уже несколько дней электричества просто нет. До пятницы Керчь сидела без света семьдесят часов.

Уличное и наружное освещение совсем не работает. В городе кромешная тьма после шести. Говорят, что восстанавливать будут это всё не меньше месяца. Троллейбусы и электроны не ходят. Непонятно, что стало с водителями – уволили или в отпуск временный отправили? За бензином люди в очередях огромных стоят. Школы и садики закрыты. Сейчас думаем, как и где продуктов закупить, потому что супермаркеты не работают. Только в маленьких магазинах с лампами, свечками или генераторами ещё можно хоть что-то найти.

Все управленческие должности в госструктурах занимают ставленники с материка, не местные. Также очень много приезжих появилось, скупили недвижимость. Как и в девяностых, сейчас очень много воруют, просто в колоссальных размерах. И как в те годы: кто-то процветает, а кому-то кушать нечего. Это жутко.

Но это временные испытания, я всё же надеюсь на светлое будущее. Стараюсь радоваться жизни и моментам. Люблю свой край и также катаюсь на велосипеде и фотографирую, какая бы власть здесь ни была.